Читать книгу "Девушка в лабиринте  - Донато Карризи"

Здесь Бруно тоже не нашел ничего интересного. Тогда решил расширить временной диапазон, отступая все дальше в прошлое.

И тут внимание детектива привлек файл некоего Р. С., мальчика из восьмидесятых годов. Имя несовершеннолетнего не разглашалось, поскольку дело было связано с сексуальными домогательствами.

В то время Р. С. было десять лет. Он исчез однажды утром в понедельник и появился как ни в чем не бывало три дня спустя.

Между данным делом и похищением Саманты Андретти прошло почти двадцать лет. Маловероятно, чтобы оба исчезновения были делом рук одного и того же человека.

Кроме того, ключевое слово «кролик» обнаружилось не в скупом полицейском протоколе, описывающем произошедшее, а в пометке внизу страницы, куда, возможно, попало по ошибке.

«Исчезновение несовершеннолетнего – психологическая помощь – кролик – социальные службы – категорически не подлежит разглашению».

Относительно прочего имелась отсылка к отделу пропавших без вести.

Лимбу.

То был самый непроницаемый отдел в Управлении полиции. Данные, касающиеся исчезновения детей, держались в секрете. По статистике, пропадало примерно по одному ребенку в день, но официальные данные о количестве пропавших не разглашались. Причина простая: правда, что некоторые из пропавших добровольно возвращались назад, но судьба других так и оставалась неразгаданной тайной. А это, конечно, не способствовало доброй славе Управления.

Вот почему архив Лимба так и не оцифровали и в Интернете не было никаких его следов.

Двадцать лет, покачал головой Дженко и решил было перейти к другому промежутку времени. Но дело «Р. С.» являлось единственной зацепкой, и, возможно, стоило покопаться в нем. Существовало два способа: пойти в отдел пропавших без вести и запросить соответствующую папку, которую, весьма вероятно, уже уничтожили, или, прибегнув к более хитрой стратегии, начать с телефонного звонка.

Бруно выбрал второе.

Он вышел на сайт Управления и стал искать информацию о контактах с Лимбом. Начальницу отдела звали Мария Элена Васкес – это имя он уже где-то слышал.

Бруно записал номер, набрал его. Длинные гудки, и никакого ответа. Это невозможно, подумал он. Пусть ночь, но, согласно новому распорядку, рабочее время еще не кончилось.

– Алло? – прозвучал наконец мужской голос.

– Алло, извините за беспокойство… Я – спецагент Бауэр, мне хотелось бы поговорить с начальницей отдела. – Мужчина на другом конце провода молчал, и у Дженко возникло нехорошее предчувствие.

Молчание прервал собачий лай.

– Тихо, Хичкок, – произнес мужчина.

Услышав эту кличку, Бруно понял, что попал впросак. Трубку снял тот же человек, который днем спорил с Делакруа в лагере на болотах. Значит, незнакомец в синем костюме и при галстуке был полицейским. И несомненно, хорошо знал также и Бауэра.

– Начальницы отдела в данный момент нет на месте. Если угодно, я могу вам помочь, – проговорил мужчина размеренным тоном. – Я – спецагент Саймон Бериш.

Дженко понимал, что продолжать ломать комедию небезопасно.

– Речь идет о старом случае исчезновения, – все-таки рискнул он. Потом изложил суть дела и затаил дыхание, пока не расслышал стук клавиш: собеседник вносил данные в компьютер.

Бериш забормотал что-то.

– В базе данных немного сведений: только копия полицейского протокола о закрытии дела. – Он прочел. – Р. С., десяти лет… Исчез на три дня… Внезапно вернулся домой…

– Почему не указано настоящее имя мальчика? – удивился Бруно.

– Если на то пошло, тут даже не изложено, что произошло с ним за семьдесят два часа, на которые он пропал.

– Как такое возможно?

– Дело сохранилось полностью, в бумажной форме, и находится в самой старой части архива… Боюсь, вам придется прийти сюда лично, агент Бауэр.

Дженко проигнорировал предложение.

– Не могли бы вы мне сообщить, что еще имеется в протоколе, который у вас на экране?

– Тут только сказано, что вследствие произошедшего мать и отец отказались от родительских прав. Ребенка отправили в приемную семью: на ферму Уилсонов.

Ферма Уилсонов, записал Дженко в блокноте.

– Если вам интересно, здесь имеется выдержка из заключения психиатра, – заявил Бериш. – Хотите, я вам перешлю?

– Не беспокойтесь, будет достаточно, если вы мне ее прочтете… Если, конечно, вас не затруднит.

– Нет проблем, – заверил его Бериш. И начал читать. – «Не выказывая признаков умственной отсталости, несовершеннолетний испытывает затруднения в выражении эмоциональных состояний, что часто выражается в гипербеспокойном поведении, сопровождаемом сексуальной несдержанностью, пищевыми извращениями, энурезом».

Пищевые извращения выражались в поедании несъедобных веществ, таких как земля или бумага. Что до энуреза, то мальчик мог ходить под себя вследствие пережитого шока, подумал Дженко. Но сексуальная несдержанность сыщика насторожила. Что это могло означать?

– «Психическая картина осложняется расстройствами сна, которые генерируют, по пробуждении, болезненные фантазии: ребенок их воплощает в рисунках, свидетельствующих о незрелом видении реальности». – Бериш сделал паузу. – К заключению приложены некоторые из тех рисунков, – неожиданно заявил он.

Новость застигла Бруно врасплох. Незрелое видение реальности, повторил он.

– Я передумал: не могли бы вы послать мне копию?

– Давайте ваш мейл.

Если он не даст адрес, связанный с Управлением, Бериш сразу поймет, что говорил не с Бауэром.

– Даю номер факса.

– Да вы еще хуже нас экипированы, – заметил Бериш.

Дженко не понял, было ли это сказано в шутку, или собеседник дал ему понять, что раскусил его с самого начала.

– Что верно, то верно, – промолвил он с принужденным смешком, а затем продиктовал номер, не поддающийся определению.

– Сейчас налажу наш старый факс и все вам вышлю, – пообещал Бериш. – Так или иначе, повторяю приглашение: лучше вам все-таки зайти сюда, в старых архивных папках всегда найдется что-то интересное и неожиданное.

– Может, и заскочу, – соврал Бруно. – А пока – спасибо. – Он повесил трубку и уставился на аппарат, дожидаясь, пока тот оживет.

В нем зародилось подозрение, что этот Саймон Бериш не пошлет ровным счетом ничего.

Назвавшись Бауэром, он искушал судьбу. Но ведь Лимб не занимается делами, особо важными для Управления. К тому же дело «Р. С.» относится к восьмидесятым годам, да еще и благополучно завершилось появлением пропавшего мальчика.

Неминуемая смерть сделала его беспечным, в прошлом он никогда бы не допустил подобной оплошности. Но пока он изнывал от беспокойства, факс заработал. И в скором времени начал исторгать из себя лист за листом.